Семела (3. Продолжение) В какой-то миг она хотела поправить простыню у него на плече, он схватил ее руку и прижался щекой к ее ладони, склонив на нее голову, как на подушку. Она хотела подвинуть свой стул поближе, он почувствовал ее движение и ухватился за руку сильнее. Сил после выхода из комы у него, похоже, все же было мало, потому что так, на ее ладони, он и уснул. И она даже рискнула погладить его по волосам. Так они просидели до утренней смены, и скоро весть о том, что «Анькин очнулся», разлетелась по всей больнице. Сестрички и женщины врачи придумывали любые поводы, чтобы заглянуть в коматозное отделение и поглазеть на очнувшегося. Это его снова напугало, глаза его стали тревожными и смотрели на нее с просьбой о защите. Увидев эти глаза, она тут же встала, выпроводила всех любопытствующих, сама подкатила каталку и увезла своего подопечного в отдельную палату со своим санузлом, которую, предчувствуя, что он очнется, освободила за день до этого. Палату заперла на ключ и никого не пускала, пока в дверь не постучал главный врач. Анна Сергеевна представила их друг другу: - Гера – профессор Абашидзе. Георгий Георгиевич. Гера смотрел на профессора в полном недоумении, не понимая, что делать. Профессор, однако, нашелся, протянул ему руку и представился: - Жора! Что-то сложилось в уме Геры, он показал на свою грудь: Гера, - на грудь профессора: Жора? Профессор закивал: Гера-Жора! Гера заулыбался, повернулся к ней и словно бы поделился своей радостью, показывая то на себя, то на профессора: Гера- Жора! Она улыбалась ему, радуясь, будто за собственного ребенка, который отличился сообразительностью. - Для только что вышедшего из комы, он очень даже в неплохих физических кондициях. А что с памятью? - Ноль. - Ну, это пока. Продолжай, - похлопал ее по плечу профессор и вышел, за дверью распорядившись, чтобы палату полностью числили за Анной Сергеевной и никого не подселяли. Весь день она объясняла Гер какие-то простые вещи, вроде того, как пользоваться раковиной для умывания. Когда у него получилось открыть воду в душе, он впервые засмеялся в голос. Второй раз он засмеялся, когда она вызвала врача-реаниматолога и попросила его показать, как мужчины пользуются туалетом. Названия и имена он запоминал мгновенно, даже падежи и склонения схватывал с первого объяснения, так что скоро они уже как-то разговаривали, но про себя так ничего сказать и не мог. Анна Сергеевна вызвала самую лучшую из пожилых сестер, сказала, что она полностью отвечает за пациента в ее отсутствие, и убежала в магазин, покупать Гере одежду. Мужчина он был крупный. Она взяла ему смену нижнего белья и спортивный костюм из трикотажа хорошего качества, надеясь, что он это оценит. И сама же себя за это отругала: мужики и так-то в этом ничего не понимают, а уж надежды, что этот различает качество вещей не было никакой. Вернувшись, она обнаружила расстроенную сестру с коляской для еды возле двери его палаты. - Не ест? – спросила она. - Хуже! – махнула рукой сестра, едва не плача. Он, словно окаменев, сидел голым на столике, который подтащил к окну, и смотрел на небо. По щекам у него катились слезы. Он даже не слышал, как она подошла, но когда узнал, то глаза его вспыхнули, он подпрыгнул, слетел со стола и схватил ее в объятия. Вспышка умиления промчалась сквозь все ее существо, но она тут же смутилась и принялась отодвигаться. Он посмотрел на нее недоуменно, потом понял, схватил свою простыню и набросил ее словно тогу. Она улыбнулась с благодарностью, и он тоже засмеялся. Тут она решила показать себя продвинутой, все же врач, а не баба какая-нибудь, не смущаясь, потянула с него простыню, развернула свои покупки и начала одевать на него сначала трусы, потом штаны и майку с рукавами. Видимо, это показалось ему какой-то игрой, он смеялся и вовсю ей помогал. Ни своей обнаженности, ни каких частей своего тела он не стеснялся, но и нисколько их не выпячивал. Похоже, что для него ходить голым было просто естественно, словно для первобытного дикаря. Однако костюм ему пришелся, и он вдруг сказал: - Как Жора! - Как Жора! – подхватила она со смехом, и сестра за дверью смахнула слезу со щеки, успокаиваясь, а потом тихо поскреблась. Анна Сергеевна, еще смеясь, открыла, и сестра показала на еду: - Покормить бы уже надо, Анна Сергевна! Анна Сергеевна хлопнула себя по лбу: вот дура, забыть про главное! Она забрала у сестры тележку, закрыла дверь, усадила Геру на стул и поставила перед ним тележку. Затем начала объяснять, что это еда, пища, что надо поесть и попить. - Я пил, - сказал Гера и показал на душ. - Ты пил эту воду?! – поразилась она и снова обозвала себя дурой и тут же велела сестре взять медбрата и принести в палату кулер с полной бутылью. Затем она уселась напротив него и принялась угощать тем, что привезла сестра. Она пробовала сама, затем давала ему. Он пробовал и мотал головой отрицательно. - Не вкусно? – спрашивала она. - Не вкус-но, - менял он интонацию с вопросительной на утвердительную. И она соглашалась: - Что ты хочешь! Это больница, а не ресторан. Нам тут выбирать не приходится. Но он обнаружил среди прочего яблоки и с удовольствием съел одно, показав, что наелся. - Сыт? Тебе достаточно? – удивилась она. - Сыт. Достаточно! Так она поняла, что ему надо покупать фрукты. И еще, что скоро они смогут говорить полноценно.

Теги других блогов: роман продолжение Семела